Поднялся. Взглянул в окно: пейзаж кардинально изменился. Повсюду, куда только падал взгляд, была пустыня. Самая настоящая пустыня Кызылкум! С колючками, мертвая. Не такая, как в Африке. Эта пустыня была с примесью какого-то необъяснимого мрака. Часто у самой железной дороги встречались насаждения черного цвета (а может, это некая искусственная "трава"), состоящие из прилегающих друг к другу квадратов со стороной примерно метр-полтора. Позже мне рассказали, что они нужны, чтобы задерживать песок, дабы тот не занес рельсы и шпалы.
Мои соседи оказались врачами, которые ехали домой. Довольно быстро с ними разговорился. Сами они были из Ургенча. В своих предыдущих записях я писал, что из этого города в Хиву ходит троллейбус. Кстати, расстояние между городами составляет примерно тридцать километров. Уже ближе к пункту назначения мои попутчики сказали, что от железнодорожного вокзала до троллейбусной остановки надо довольно долго ехать, и предложили меня подвезти. Я согласился.
Между тем наш поезд приехал в Учкудук. Да-да, тот самый, о котором поется в известной песне. Сейчас, конечно, это не то романтичное место, которое "защитит от солнца" путника. После поездки я почитал об этом городе и скажу вам, что жить там мне бы не хотелось, поскольку трех колодцев (а именно так переводится на русский язык название) там уже и в помине нет, зато ведется добыча урана и производится серная кислота.
Я продолжал болтать со своими попутчиками. Они мне купили пирожок с картошкой и кофе, за что я им был бесконечно благодарен, поскольку с прошлого дня, кроме пары шоколадок, во рту ничего не было.
В Хиве я планировал провести три-четыре ночи, поэтому, помимо осмотра достопримечательностей, мне хотелось себя чем-то побаловать. Этим чем-то я видел в своих мечтах дыню. Раньше я не мог ее себе позволить поскольку нигде надолго не задерживался. Своими мыслями поделился с попутчиками. Они тут же воодушевились и сказали, что в Хорезме (за все время они ни разу не назвали ни одну область Узбекистана, а говорили исключительно "Хорезм"; вот и не знаю, что это: проявление своеобразного патриотизма или национализма?) самые вкусные дыни. И они рассказали, как их выбирать. По их словам, в Хорезме осенью есть два вида дынь. Одни выглядят красиво и хорошо пахнут. Это привычные нам "торпеды". Их мне посоветовали не брать. Вместо этого, мои попутчики сказали обратить внимание на страшненькие, с зеленоватыми пятнами дыни, которые вообще не пахнут. Эту информацию я намотал на ус.
Мы ехали, и тут мои попутчики говорят, чтобы я посмотрел в окно. Я сидел спиной по направлению движения, поэтому увидел не сразу: мы проезжали через Амударью. Конечно же, это далеко не Волга и даже не Дон или Ока, но ее значение для региона во все времена было огромным.
Мы приближались к Ургенчу. Пейзаж за окном сменился: пустыня отступила, и на ее место пришли хлопковые и рисовые поля. Как раз шел завершающий этап страды. Мне рассказали, что сейчас собирают последние остатки хлопка. Я поинтересовался по поводу урожайности и спросил, сколько было в советские времена. Если память мне не изменяет, разница составила примерно тридцать процентов. В пользу советских времен.
Приехали в Ургенч. Я шел за своими попутчиками. Меня посадили в "Дамас", приписанный, судя по всему, к одной из местных больниц, и через несколько минут я оказался около центрального рынка Ургенча, откуда шел троллейбус на Хиву. Он уже стоял на остановке. Я быстро в него забрался.
Почему меня так интересовала Хива? Прежде всего потому, что ее центральная часть, крепость Ичан-Кала, представляющая собой прямоугольник со сторонами 700 и 400 метров, по праву считается музеем под открытым небом. Здесь сосредоточено огромное количество архитектурных памятников XIV-XX вв., среди которых есть несколько дворцов, немало медресе и мечетей. Кроме того, мне хотелось посмотреть на один из символов Хивы (да и, пожалуй, всего Узбекистана): минарет Кальта. Его строительство началось в середине XIX века. Высота будущего сооружения должна была достигать, по некоторым данным, ста десяти метров. Однако после убийства в 1855 году тогдашнего правителя Хивы Мухаммеда Амин-хана строительство было приостановлено. Навсегда. Так что с тех пор минарет так и стоит на радость туристам.
Почему-то мне представлялось, что троллейбус из Ургенча до Хивы - это своего рода туристический аттракцион. Как же сильно я ошибался! Еще на первой остановке в него набилось огромное количество людей. Оказалось, что их развозят по маленьким деревням по пути в Хиву, и, судя по всему, этот маршрут является жизненно важным для местного населения. Туристов в троллейбусе было двое: я и еще какой-то парень.
Сесть мне удалось только на подъезде к Хиве. Конечная остановка троллейбуса находилась прямо у северных ворот крепости Ичан-Кала.
Кстати, я забыл упомянуть, что эта крепость - не просто памятник архитектуры, но и место, где до сих пор живут люди. Кроме того, здесь есть масса больших и маленьких отелей. В один из таких я и направился. Да-да, я жил прямо в крепости! Причем за пятнадцать долларов в день мне выделили отдельную комнату, а по утрам давали такой завтрак, что я чисто физически не мог его в себя втиснуть. Кроме того, в этом гостевом доме можно было залезть на крышу и наслаждаться прекраснейшим закатом, чем я позже не преминул воспользоваться.
Я заселился, разобрал вещи и принял душ. После этого я понял, что в принципе не в состоянии куда бы то ни было идти, а потому завалился спать. Проснулся, когда за окном уже было темно. И разумеется, столкнулся с уже привычной напастью: мне страшно хотелось есть. Часы показывали примерно девять, при этом я четко понимал, что в это время мне едва ли стоит искать работающее кафе. Единственная надежда была на магазин. Я вышел из крепости. Вокруг - непроглядная темнота. Улицы были совершенно пустынными и практически не освещались. Я двигался куда глаза глядят, периодически посматривая на свой навигатор. Спустя примерно двадцать минут поисков мне удалось найти небольшую палатку с продуктами, где была куплена очередная пара шоколадок. Они уже в который раз не дали мне умереть в Узбекистане голодной смертью.
К счастью, приключений на этот день больше не было. Я вернулся в отель, посмотрел телевизор и лег спать.
Новый день встретил меня прекрасной погодой. Светило солнце. На улице было по-приятному прохладно. Надо сказать, я разоспался: на завтрак спустился только в районе девяти, поэтому в столовой уже никого не было. Перекусив и поболтав с хозяином, я собрался и отправился осматривать достопримечательности.
Признаться, меня несколько пугало то, что предстояло сделать. Вы меня, надеюсь, поймете, если посмотрите на карту достопримечательностей, которую я для себя составил перед поездкой. Но, как говорят, путь в тысячу шагов начинается с одного шага, поэтому пошел. Правда, не успел я пройти и сотни метров, как натолкнулся на какую-то женщину, которая пригласила меня к себе домой пить чай. Если вы читали мои предыдущие записи, то помните, что я воспользовался такой возможностью, когда был в Бухаре. В этот раз я решил отказаться, поскольку планов на предстоящие дни было громадье, и я боялся не успеть.
Первым на моем пути был дворец Таш-Хаули. В XIX веке он служил главной резиденцией хивинских ханов. Внешне в нем ничего примечательного нет - просто глиняные коричневые обветренные стены. Но все меняется внутри. Впрочем, не буду вам так сразу раскрывать все секреты, поскольку меня самого на входе остановили и потребовали билет. Я уже потянулся было за деньгами, но мне сказали, что покупать его надо в кассе, расположенной в западных воротах крепости Ичан-Кала. Туда и направился. Цена оказалась немаленькой, что-то в районе 7 долларов (на тот момент примерно 500 рублей), если не изменяет память. Но за эти деньги можно было посетить все хивинские музеи, кроме парочки особенных мест, о которых я непременно расскажу в этой записи.
Я вновь направился к дворцу Таш-Хаули. Внутри меня ждали совершенно удивительные орнаменты, покрывавшие стены. Синяя мозаика смотрелась непривычно, поскольку глаз уже привык к мертвенно-песочному цвету, захватившему практически все, что только можно. Посреди двора - колодец. Оно и немудрено: вода в этих районах имеет первостепенное значение.
Большое пространство внутреннего двора сменилось узкими проходами и маленькими комнатками, в которых тут и там стояли экспонаты - дворец Таш-Хаули оказался музеем ремесел. Впрочем, довольно бедным. Да и можно ли было сделать такую экспозицию, которой удалось бы перекрыть очарование самой Хивы?! Однако же этот музей удивил, когда в одной из комнат я нашел невесть откуда взявшуюся карету. Надо думать, что появилась она уже с приходом в эти края русских. И все же карета в Узбекистане - и уж тем более в Хорезме - произвела на меня точно такое же впечатление, как если бы я увидел апельсиновое дерево где-нибудь под Санкт-Петербургом.
Вскоре я набрел еще на один внутренний двор, чуть меньший по своим размерам, чем первый, но в то же время несколько более уютный и романтичный, что ли. Сфотографировавшись там, начал искать выход, но не тут-то было. Дворец оказался небольшим лабиринтом, так что пришлось поплутать.
Выбравшись на улицу, направился к медресе начала XIX века Кутлуг-Мурад-Инака. Кстати, довольно любопытной оказалась табличка с описанием этого медресе. Приведу здесь небольшую выдержку. Она должна помочь вам, как помогла мне, представить, как текла жизнь в этом учебном заведении.
В медресе имеется читальный зал, мечеть и 82 кельи. Во внутреннем дворе есть сардоба - подземное водохранилище. По словам старожилов, эта сардоба обеспечивала питьевой водой горожан во время осады.
Учитывая многонациональность студентов медресе, в составе преподавательского коллектива работали более 20 туркмен и казахов, более 30 каракалпаков.
По условиям вакуфного документа медресе, мутавалли (директор) получал 1/10 часть общего дохода, по 0,3% получали имам и муэдзин. Если студент пропускал занятия в течение 20 дней без уважительных причин, он лишался стипендии. Если преподаватель не являлся на работу более 7 дней, он лишался привилегий.
Сейчас в медресе разместилась небольшая выставка картин. С удивлением обнаружил, что в Узбекистане есть свой сюрреалист, на мой вкус, с несколько наивными, но в целом интересными работами.
В центре - подземный ход, ведущий к сардобе
Особый интерес представляет внутренний двор этого медресе. Обычно здесь располагается колодец. Но, как сказано выше, в данном случае под землей находилась сардоба. Причем на нее можно было посмотреть: вниз уходила лестница, которая оканчивалась резервуаром, где скапливалась вода.
После этого я покинул пределы крепости Ичан-Кала через восточные ворота, носящие название Палван-Дарваза. В том районе меня интересовала пара старинных мечетей. Одна, кстати, оказалась действующей. А еще там обнаружился рынок. Собственно, попал я к той его части, что находится с краю. Здесь встречались одиночные торговцы. В центр этого рынка в тот день я заглянул позже, о чем также будет свой рассказ.
А впереди меня ждал музей природы. Он так же, как и многие другие, располагался в медресе. Это учебное заведение было построено в 1855 году и носит имя Абдуллы-хана. В кельях собрана поистине потрясающая коллекция. Выяснилось, что окрестности Хивы - это не мертвая пустыня, как я думал вначале, а наполненный жизнью уголок. Помимо разного рода пресмыкающихся, в Хорезме обитают травоядные и хищники, растет множество растений и выращивается много культур, среди которых выделяются прежде всего различные сорта винограда.
К сожалению, посещение этого музея было омрачено неловкостью положения, в котором я невольно оказался. Дело в том, что на входе меня встретил местный житель - кажется, его звали Григорием. Он фактически провел для меня экскурсию, все показал, рассказал, что сам охотится и рыбачит. Кстати, он мне поведал, что степного кота, чучело которого вы можете видеть на фотографии, использовали, чтобы казнить неверных жен. Процедура была предельно проста: на несчастную бросали животное, и то ее раздирало заживо. На выходе Григорий дал мне пару узбекских монет. Как мне кажется, это довольно редкая вещь, поскольку пользуются здесь в подавляющем большинстве случаев купюрами, номинал которых начинается от 200 сумов (вообще-то, от 100, но их тоже днем с огнем не сыщешь). Достоинство монет куда меньше, их покупательная способность стремится к нулю, а потому из употребления они практически выведены. Взамен Григорий попросил подарить ему российские монеты. И вот тут вышел конфуз. Дело в том, что перед поездкой я взял только купюры и, соответственно, удовлетворить просьбу никак не мог. Похоже, мой новый знакомый не очень-то поверил моим объяснениям и на меня обиделся.
Смущенный, я направился в очередное медресе - Матпанбая 1905 года постройки. Здесь располагался исторический музей, в котором было собрано оружие, различные сельскохозяйственные инструменты, а также предметы, рассказывающие о религиях, распространенных на территории Хорезма в древности. Оказалось, что люди здесь исповедовали, помимо прочего, буддизм и зороастризм. Последний был особенно популярным.
Покинув медресе, пошел в Джума-мечеть. Это одно из уникальнейших зданий города. Начнем с того, что этот храм является древнейшим в Хиве. Он был построен в X веке, а в XVIII перестроен. Кроме того, эта мечеть не имеет ни куполов, ни галерей, ни внутреннего двора. По сути, это просто здание прямоугольной формы без каких-либо декораций, внешне ничем не примечательное. Его культовое предназначение выдает, пожалуй, только стоящий рядом минарет высотой 33 метра. А вот внутри понимаешь, что оказался в настоящем архитектурном шедевре. Потолок мечети опирается на 213 деревянных резных колонн, каждая из которых - настоящее произведение искусства. Естественно, многие из этих колонн со временем приходили в негодность, и их меняли. Тем не менее, некоторые стоят уже много сотен лет. Так, здесь сохранились колонны, относящиеся к XIV веку. Резьба на них порядком поистерлась, однако свою функцию они выполняют исправно. Предлагаю и вам насладиться внутренним убранством:
Есть один любопытный факт, о котором я узнал уже после поездки. Оказалось, что деревянные колонны и двери в древности были безумно дорогими и позволить их себе могли только очень богатые люди. Дело в том, что в Хорезме практически нет деревьев. Таким образом, цены на древесину достигали заоблачных высот. Соответственно, иметь деревянную дверь или колонны было очень почетно. Мало того - их в обязательном порядке украшали резьбой, сложность которой поражает воображение. А теперь хочу напомнить: в Джума-мечети 213 деревянных колонн и одна деревянная дверь...
Как следует побродив внутри, я обнаружил, что неподалеку от входа есть лестница, ведущая на верх минарета. Заплатив некоторую сумму за подъем, начал восхождение. Конечно, кто-то скажет, что подняться на тридцатитрехметровую башню - плевое дело. Да, только если вам не приходиться преодолевать уходящую вверх спираль, ширина которой едва дотягивает до полутора человеческих корпусов, высота ступеней которой не составляет в среднем 25-30 сантиметров, а низкий потолок не заставляет вас забираться, согнувшись и присев.
|
|
Наверху была куча туристов. Пару минут я потратил, чтобы как следует отдышаться. Потом еще какое-то время ждал, пока уйдут люди. Когда они ушли, поднялась группа местных школьников, которые прогуливали уроки. Перекинулся парой слов с ними. Затем и они ушли. Оставшись один, я наконец-таки смог вдоволь пофотографировать окрестности. Вид, надо сказать, с минарета открывался потрясающий. Вся Хива как на ладони, внизу играли свадьбу, кругом копошились туристы, торговцы сувенирами зазывали покупателей, город жил.
Кстати, именно на смотровой площадке минарета я сделал фотографию, которую вы можете найти в разделе "Об авторе" моего блога.
Я полез вниз. Делать это оказалось намного сложнее, чем подниматься. Кроме того, где-то в середине путь преградила - вы не поверите! - влюбленная парочка. Парень с девушкой из местных сидели на ступеньках и болтали друг с другом. Обойти их, при этом не оступившись, чтобы не полететь вниз и не свернуть себе шею, было непросто. В конце концов я все-таки преодолел спуск по этой винтовой лестнице и вновь оказался внутри Джума-мечети.
ароматного запаха были с лихвой скомпенсированы потрясающим вкусом
Несмотря на то, что мне удалось обойти довольно много мест, стрелки часов едва приблизились к полудню. Я решил сделать небольшую паузу в культурных изысканиях и пойти на рынок купить дыню. Развалы мне удалось найти на его восточной окраине. Там продавали довольно много торпед, но, как я писал выше, мне их советовали не брать. Спустя пару минут поисков я наткнулся на страшные-престрашные дыни, внешний вид которых у меня почему-то больше ассоциировался с кабачками. Попробовал. И знаете что я вам скажу? Это была одна из самых вкусных дынь, что мне когда-либо доводилось есть! Удивительно сочная, с твердой мякотью и безумно сладкая. "Сколько?" - спрашиваю у продавщицы, не подавая виду, что мне понравилось. "Пять тысяч". На тот момент это было примерно 70 рублей. "За килограмм?" - спрашиваю, немало удивившись. "Неееет! За штуку", - сказали мне хором продавщица и стоявшая рядом покупательница.
Довольный приобретением, я пошел в сторону своего гостевого дома. Но не успел пройти и сотни метров, как в глаза мне бросились причудливые ягодки, которые до этого я никогда не видел. Их продавали в стеклянных банках. 500 сум (7 рублей) - поменьше, 1000 (14 рублей) - побольше. Подхожу к продавцу и спрашиваю, что это такое. Удалось узнать узбекское название, которое я тут же забыл, а также то, что эти ягодки можно есть без дополнительной обработки. Купил маленькую баночку. Попробовал в гостевом доме. Вкус у этого дела кисло-сладкий, сами ягодки практически без сока. Позже я узнал, что называются они желтым боярышником.
Поев его и дыни, полежав с полчасика на кровати, пошел исследовать дальше. Помните мой рассказ о дороговизне дерева? Так вот, я набрел на медресе, во внутреннем дворе которого была мастерская резчика по дереву. Тут стояли двери, доски для нарезания продуктов, трости, подставки для книг и многое другое. Рядом толкались любопытные туристы из Германии.
Надолго я там задерживаться не стал и направился в медресе Кази Калян, где обнаружил музей национальных музыкальных инструментов. Там мне, помимо прочего, показали небольшую часть из советского музыкального фильма "Ровно в семь по-хивински" и предложили купить диск с ним. Я отказался в надежде, что дома смогу найти его в Интернете. Однако по возвращении в Россию сделать мне это не удалось. В сети сохранились лишь немногочисленные упоминания о нем.
Дело шло к вечеру. Улочки потихоньку пустели. А торговцы сувенирами и хозяева расположенных в медресе различных мастерских начали мыть улицы. Этот процесс сопровождался веселым шумом и гамом.
Я отправился к медресе 1873 года, которое было построено хивинским купцом Якубаем-Ходжой и носит его имя. Там работает мастерская, где ткут ковры. На процесс можно посмотреть и даже поучаствовать. Владелицы - молодые девушки, которые вообще не говорили по-русски - также занимались уборкой. Увидев меня, они тут же знаками пригласили меня качать воду. В стороне я остаться просто не мог. Наполнив пару ведер, пошел посмотреть, как ткут ковры. Этот процесс я уже увидел пару дней назад в Бухаре. Могу только повторить: адская работа!
|
|
Оттуда пошел в медресе Матрасул Мирзабоши, где ковры уже продавали. Кроме того, здесь можно было купить национальную одежду и различные ткани.
Следующим на моем пути был мавзолей Пахлавана-Махмуда. Это хивинский поэт XIII века, который был знаменит нечеловеческой силой и способностью врачевать различные болезни. Изначально его похоронили, как и всех, на кладбище. Но тут же образовался поток паломников, так что хивинские правители приняли решение соорудить над могилой комплекс зданий, в том числе кельи, где люди могли бы останавливаться. Ансамбль не раз перестраивался, причем на каком-то этапе он превратился еще и в усыпальницу правителей Хивы. Соответственно, как внешнему, так и внутреннему облику мавзолея было уделено немалое внимание. Снаружи глаз останавливается на огромном куполе бирюзового цвета, который ярким пятном выделяется на фоне песочных строений города. Что касается внутреннего убранства, то лучше вам посмотреть вот это видео, которое я снял, будучи там. Словами такие вещи лучше не описывать.
Последнее, что мне хотелось посетить в тот день - медресе Ислам-Ходжа и одноименный минарет. Сейчас в бывшем учебном заведении, построенном в начале XX века, располагается музей декоративно-прикладного искусства. Пробежавшись быстренько по экспозиции, я уже во второй раз за этот день начал подъем по спиральной лестнице. Причем минарет был самым большим в городе: более 56 метров. Впрочем, поднаторев в этом деле, наверх я забрался довольно быстро. Там столкнулся с французской парочкой и минут десять-пятнадцать ждал, пока та уйдет. После этого для меня одного открылся такой вид, что ради него одного только стоило приехать в Хиву. Завороженный, я простоял на смотровой площадке немало времени и с трудом заставил себя уйти.
|
|
После этого мне оставалось только пойти спать. Впереди меня ждали очень серьезные испытания.
Комментариев нет:
Отправить комментарий